Федор Емельяненко – Александру: “В мой адрес говори что хочешь, но не смей оскорблять моих близких”

Президент Союза ММА России Федор Емельяненко (36-5) в открытом письме жестко ответил своему брату Александру на недавнее большое интервью.

Фрагменты интервью Александра*:

– Почему Ваш реванш с Мирко Филипповичем не состоялся?

– Я тогда перед боем был травмирован.

– Но ведь причину называли другую, что якобы Вы злоупотребляете алкоголем и находитесь не в форме?

– Им надо было оправдаться каким-то образом, вот и решили сделать даже из этой ситуации сенсацию. Я им сразу сказал, что я с «Крокопом» не буду драться, я не готов физически для этого боя. Просто лечь под хорвата за деньги мне не хотелось. Перенесите бой, я оправлюсь от травмы, подготовлюсь и выступлю в полную силу.

– Когда организаторы назначали дату боя, они знали, что вы травмированы?

– Нет, я получил травму за неделю, и организаторами турнира такие варианты всегда учитываются. А они решили так не делать.

– А Финкельштейн теперь для вас нерукопожатный?

– Безусловно, нерукопожатный. Помню, после боя с Бобом Саппом позвали Федю на ринг, с ним выскочил Финкельштейн, бежит ко мне с криком «Саша – молодец!». Ну я не стал его отталкивать. Таких, как он, вокруг меня раньше много крутилось: они в лицо тебе льстят, улыбаются, а «за глаза» льют гадости. Причем они думают, что я об этом не знаю, но мне все становится известно. Соответственно, у меня и к людям так отношение меняется.

***

– Когда Вы вышли из тюрьмы, как получилось, что Вы стали бойцом клуба «Ахмат»?

– У меня есть друг Адам. Я как-то подъехал к нему по другим своим делам, и он помог мне выйти на «Ахмат». До этого я о них ничего не слышал.

Я встретился с президентом этого клуба, и он мне предложил выступать за них. Меня все устроило, условия были абсолютно приемлемыми.

– У Вашего брата Федора был серьезный конфликт с этим клубом, Вы об этом знали?

– О Фединых делах лучше спрашивайте у Феди. Опять же раздули тему из ничего. На самом деле ничего серьезного там не было. Ну поругались немного и что? У нас в семьях муж с женой так ругаются, что можно просто офигеть.

Меня интересует другое: почему ни у кого не возникает вопросов, из-за чего наши российские спортсмены едут выступать в Европу и Америку. В США, например, наши бойцы выступают по рабочей визе, соответственно, с боев они платят налоги в американскую казну. А у американцев чувство русофобии на уровне ДНК. Но тем не менее никто не задает вопросов об этом.

– Вы считаете, что все американцы желают нам зла?

– Большинство – точно.

– Ваш коллега Джефф Монсон хорошо относится к нашей стране…

– Это частные случаи. Если брать в целом, то американцы дышат ядом на нас.

Почему наши бойцы не выступают в России? Вот этим вопросом надо заниматься.

– Может, потому что уровень жизни и условия там лучше?

– У нас хорошие организации, с прекрасными условиями. Зачем ехать туда и платить налоги там, я не понимаю. Эти же налоги потом против нас используют.

Вы думаете, Федя, выступая в России, получал меньше, чем получает сейчас в Америке? Поверьте, в России, он дерется не за медаль и грамоту.

Обидно, что наши бойцы за бабки продаются американцам. И где их пресловутый патриотизм? Как только денежек чуть больше посулили, так сразу все сбежали отсюда.

А по поводу Феди скажу так: у него своя жизнь, у меня – своя. Мы с ним не общаемся на протяжении десяти лет. Он сам не хочет со мной разговаривать, а я и не навязываюсь к нему.

– В интернете гуляет видео, как он за Вас переживал, когда вы первый раз дрались с «Кро Копом»…

– Это было давно. Многие журналисты смотрят на человека по телевизору и судят о нем, исходя из увиденного по ящику. При этом абсолютно не зная, что это за человек.

Понимаете, хорошо сидеть вот так вот перед телекамерой, затирать о жизни и прикидываться правильным. Это легче всего.

– Правда, что Вы с недавнего времени стали читать Библию?

– Да, это так, у меня в телефоне закачана.

– У Вас был конфликт с Сергеем Харитоновым. Вы как христианин простили его в глубине души?

– Зла я на него не держу. Я бы мог с ним сесть и поговорить, но я не знаю, о чем. Мы с Харитоновым раньше дружили, вместе ездили в Японию, когда узнали, что промоутер нас обманывает. Мы с Федей тянули Сережу за собой, помогали ему всячески.

Даже после того, как я с ним подрался, после всех этих смешных промороликов, где он обещал побить сначала меня, потом Федю, у меня с ним оставались хорошие отношения.

Последней каплей было то, что перед боем Феди с Дэном Хендерсоном Харитонов высказался в том духе, что Дэн — это не соперник для Феди. По его словам, Федор мог выйти на ринг пьяным и все равно легко одержать победу. Меня эти слова задели. Сережа должен быть благодарен моему брату за то, что ему дали дорогу в большой спорт, а он так некрасиво высказался.

– Что было дальше?

– Я вступился в тот момент за Федю, а он повел себя в тот момент странно. Зная все детали конфликта, он дистанцировался от ситуации и заявил, что разборки Харитонова и меня его не касаются. Мне это было неприятно. Я всегда и во всем старался вступится за Федора, шел на конфликты из-за него. Но, видимо, ему стало это неинтересно. Сейчас он окружил себя «друзьями», которые бегают за ним, и никогда никто не скажет ему правду в глаза из-за боязни потерять выгодные связи. Одни подхалимы вокруг него.

***

– А из тех [боев], что были, какой самый тяжелый?

– Я не знаю. Кто-то говорит, что самый тяжелый бой был с «Кро Копом». Я вообще с ним не должен был драться. Это было начало моей карьеры, не было ни опыта, ничего вообще. Организаторы «Прайда» хотели Мирко вывести под Федю. Начали запугивать, что если он с ним не подерется, то заберут пояс.

Ну, собственно, я предложил Феде: «Давай я с ним подерусь, ты за это время сможешь подготовиться». Я прекрасно понимал, что иду на забой, мне нечего ловить против «Крокопа», я не готов был драться с ним ни технически, ни физически. Я знал, что получу ногой в голову, так и произошло. Но нужно было выиграть время и помочь Феде. Так я и сделал.

То, что я вам сейчас говорю, не было нигде раньше опубликовано. Федя не поблагодарил меня за то, что я тогда его реально выручил. По барабану, что родной брат отгреб от профессионала, ничего страшного.

Ответ Федора:

“Моя репутация как спортсмена не нуждается в защите. Но в своих интервью Александр задевает честь близких мне людей. Только поэтому я пишу это открытое письмо к Александру и рассказываю, как все было на самом деле, чтобы показать, что не все, что опубликовано, – правда. Александр, отвечу тебе в первый и последний раз.

Во-первых, для тебя и твоего окружения я не Федя, а Федор.

Критика в сторону Вадима Финкельштейна необоснованна. Вадим как никто другой очень много для тебя сделал. После запрета атлетической комиссии драться в Америке именно Вадим поддержал тебя и продолжал давать бои. Когда после некоторых инцидентов ни один промоушен не работал с тобой, именно Вадим организовал тебе поединки с Римкявичусом, Глуховым и Монсоном. Заработал ли на тебе Вадим? Скорее потерял. Он оплачивал твои сборы в Голландии и Кисловодске. Также Вадим оплачивал твое лечение. Кроме того, ты мог прийти в ресторан “Летучий Голландец” с компанией и уйти, даже не заплатив. Вадим на протяжении всего сотрудничества оказывал тебе хорошую поддержку!

Неприятно слышать, что у тебя не было тренеров, кроме Гаврилова Василия Ивановича и Протасова Олега Валентиновича. Это слова абсолютно неблагодарного человека.

К тренеру Гаврилову я пришел в 11 лет, когда тебе было 6. И в зал ты попадал, когда тебя не с кем было оставить дома. Тогда ты не тренировался, а просто скакал по матам. Через год Василий Иванович передал меня и ребят, с которыми мы тренировались, в спортивный класс Владимира Михайловича Воронова. И после он перестал вести тренерскую деятельность. Василий Иванович никогда не был твоим тренером.

Как быстро забылось, сколько времени, сил и здоровья потратил на тебя Владимир Михайлович Воронов. Забылось и то, что благодаря ему, удалось избежать многих последствий твоего девиантного поведения. Он взял этот груз на свои плечи, и твои поступки не имели последствий. Если бы не тренер, ты бы сел гораздо раньше и на гораздо дольше. Владимиру Михайловичу вообще надо поставить памятник за то, сколько он всего претерпел с тобой, Александр.

Александр Васильевич Мичков провел много времени в зале, пытаясь поставить технику, когда у тебя волочились ноги.

У тебя хватило смелости рассказать об ударах палками по твоей заднице, но не хватило смелости назвать имя тренера и рассказать за что. Это тоже своего рода лицемерие. Тебя пороли, как сидорову козу, за то, что ты, мягко сказать, нарушал режим. Но теперь ты только говоришь о прогулах тренировок.

Кроме того, ты ото всех скрывал, что сел в тюрьму в первый раз в 18 лет. Объясняя свои татуировки просто хобби. Но есть не один десяток фото с сокамерниками, и помещение явно не похоже на тату-салон. В этот период мои близкие люди тебе очень помогали, но ты порвал с ними все отношения и облил их грязью после выхода из тюрьмы. Это свинство – плохо говорить о людях, которые тебя поддерживали и искренне переживали за тебя.

И никто не вынуждал тебя выходить на бой с Кро Копом. В то время я участвовал в Гран-При, и вопрос о бое с Мирко для защиты моего пояса даже не поднимался. Тогда Мирко проиграл Рэндлману, и ты ухватился за эту возможность, несмотря на то, что Вадим, Владимир Михайлович, Александр Васильевич и я были категорически против по причине твоего отношения к тренировкам и твоей неопытности. И всячески тебя отговаривали тебя от этого.

Но и подготовке не было уделено достаточно внимания. Регулярно нарушался спортивный режим и вместо того, чтобы сбросить вес и использовать быстрые руки, ты набрал лишние килограммы. Никто тебя под молотки не бросал. Во время подготовки я неоднократно искал тебя по барам и находил за распитием спиртных напитков. Команда просила тебя придержать вес, но вместо этого ты напил пивной живот, и результат этого все видели.

За это я не должен говорить спасибо. Ты упал от Мирко. И это получило особую окраску. В каждом интервью мне начали напоминать, что Кро Коп нокаутировал моего брата.

Кроме того, тебя никогда не засуживали. Так как ты особо и не боролся. Ты везде говоришь, что являешься мастером спорта по дзюдо, но это неправда. Ты всем врешь. Ты немного боролся по юношам и результата не показал. А звание мастер спорта ты получил только после тюрьмы, и по самбо, а не дзюдо.

По поводу продукции на миллионы долларов, которые ты приносил на телеканалы. Это тоже ложь. Никто тебе тогда никаких прав не давал. Ни в одном контракте у бойца нет прав на трансляцию, тем более у тебя в то время, как у неизвестного спортсмена. Единственное, что было у тебя, это кассета, которую я просил у японских организаторов для личного пользования. Как известно, для телевидения должны быть права для показа, и должен быть материал на специальном носителе, а не на любительской кассете или диске. Права на передачу и продажу трансляции только у организаторов.

Меня также удивили резкие высказывания про американцев. В Америке всегда очень хорошо принимали меня и мою команду. Когда ты в единственный раз ездил в США, к тебе тоже было хорошее отношение. Но атлетическая комиссия запретила биться по известной тебе причине.

Что касается заработка. Я действительно зарабатываю в Америке, но налоги с моего гонорара оплачиваются здесь, в России. Ты не имеешь об этом ни малейшего представления, но говоришь об этом с уверенностью.

По поводу ситуации с Сергеем Харитоновым. Я всегда мог ответить на высказывания других людей, но не считаю нужным реагировать на чьи-то выпады и давать повод для пустой болтовни. То, что Серега с нами жил и тренировался, я помню. Но тебя никто не просил ввязываться и переходить на низкую базарную брань. Не буду поддерживать тебя в этом и спасибо не скажу.

Как ты можешь говорить о том, что ты христианин и читаешь Библию, но при этом рассказываешь пошлые анекдоты и приписывать их мне. Не смей от моего имени говорить гадости и рассказывать пошлые истории, оскорбляющие людей.

Я обычно не комментирую чужие высказывания. Но уже не мог молчать. Это мой первый и последний ответ тебе. Я считаю ниже своего достоинства постоянно реагировать на твою ложь.

А теперь самое главное из-за чего я решил делать это открытое обращение к тебе: ты назвал моих близких подхалимами. Подхалим – это ты, Иуда. Мне жаль, что страдают люди, которые оказались рядом и поддержали тебя в сложную минуту. Я сам лично принес за тебя извинения не одному десятку людей.

В мой адрес можешь говорить, что хочешь, я это стерплю, но не смей оскорблять моих близких.

Кроме того, моего окружения ты не знаешь. А все те, кого знаешь, помогали тебе и сыграли немаловажную роль в твоей жизни. И ты мизинца их не стоишь. Поэтому ты не в моем окружении.

Ты говоришь в одном из интервью, что можешь мне помочь. Но не понимаю, как ты, недавно освободившийся и постоянно “нарушающий режим”, можешь помочь. Разве что только одним – не позорить фамилию моих родителей и мою!”.

*Интервью и ответ на него приведены изданием “Советский спорт”.